«Новый писатель»: Людмила Ударцева, 39 лет, г. Бийск

Конкурс «Новый писатель» продолжается, и сегодня мы снова публикуем прозаические произведения. Наш следующий автор – Людмила Ударцева прислала несколько рассказов, объединенных одним героем – Димасиком, маленьким мальчиком, который только начинает открывать мир. 

Дорогие читатели, не забывайте оставлять комментарии о прочтении, даже если прочитали не все! Ваше мнение очень важно. Комментарии жюри появятся позже. 

Наш предыдущий участник: Александр Гордеев.

Прохожий

— Мальчик как тебя зовут, — спрашивает прохожий у малыша лет пяти, бегающего под дождём; светлые кудри волос намокли и торчат из под кепки, куртка нараспашку; мальчишка явно торопился, покидая дом.
 — Димасик, — запросто отвечает тот, и с деловым видом продолжает мерить глубину огромной лужи.
Прохожий немного замялся. Ребёнок вел себя так уверенно, словно занимался своим постоянным делом. Как к такому подступиться?
 — Может быть Дима или Дмитрий? — не унимался неравнодушный дяденька.
 — Дима — это наш сосед, а Дмитлий был мой дедушка, а я Димасик,- пояснил мальчик и прыгнул в самую середину лужи.
«Ясно. Пора принимать меры, пока этот сорванец не набрал полные резиновые сапоги воды», — подумал прохожий. Он приготовился начать длинные уговоры, «выйди из лужи, покажи, где живёшь» и тому подобное, как вдруг услышал:
 — Димасик, а ну марш домой! — как оказалось, строгий вид пожилой женщины заставил послушно отступить от лужи, но только не мальчика, а дядю Прохожего. Его-то и принялась ругать подошедшая к злосчастному скоплению дождевой воды дама.
 — Вы — взрослый человек, просто стоите и смотрите, как ребёнок по лужам бродит, — ворчала она, вытягивая своего внука уже из второй лужи, поменьше.
 — А я и остановился, чтобы выяснить, где он живет, чтобы отвести домой, -начал объяснять мужчина, но на его оправдания отреагировал только внук,
 — Дяденька, пока вы тут воплосы задавали, я и плостыть мог, — заявил он с упрёком и отвернулся, удаляясь вместе с бабушкой.
Случайный прохожий в смятении простоял под дождём ещё несколько минут. Он всё думал и думал о том, как легко люди списывают ответственность на других, и, тяжело вздохнув, побрёл по своим делам, бесконечно удивляясь способности ребёнка в удобный момент скопировать поведение взрослого человека.

 Изюм

— Думаешь, весело с детьми сидеть? Ничего подобного! – заявила девочка- подросток, разговаривая по телефону, — лучше алгебру учить. Скукотища! – добавила она в поисках сочувствия и переспросила: — Где Димасик? В детской был, у него там игрушек коробка. Не-е, — заверила, немного погодя, — ребёнок спокойный.
Девочка выслушала несколько советов, от подруги, как лучше справиться с двоюродным братом, няней которого она невольно оказалась сегодня и, нажав кнопку «Отбой», отбросила телефон.
«Даже советы кажутся нудными, такими же, как испорченный день,» – пришла она к выводу.
Дело в том, что семья её тёти собиралась приобрести новую мебель, и вопрос для всех оказался настолько важным, что решили отправиться в магазин сразу все взрослые. Оставался другой вопрос: как быть с Димасиком? Проблема была решена двумя телефонными звонками, и вот спасительница Света (после уговоров своей мамы и обещания денег на «Кафе») осталась присмотреть за братишкой.
— Дим, а где пульт от телевизора?
Резвый мальчишка промчался мимо Светы, потянулся к шкафчику, извлёк пульт из-под газеты и протянул его сестре.
— Сэнк ю, — брякнула Света, что-то не очень понятное, но это было неважно, Димасик уже скрылся с глаз. Не гундит, и ладно.
— Дим, чем занимаешься? — снова позвала Света через четверть часа.
— Играю, — объявил мальчик, делая круг по комнате, и снова исчез за порогом.
Телевизор хорошая компания, особенно когда совсем нет настроения. Быстро меняя виды на экране, девочка нашла любимую передачу по спортивному каналу и стала болеть за наших конькобежцев в командном забеге.
— Вот это скорость, — удивлялась Светлана, — Давай! Давай! – кричала ярая болельщица, когда в дверях появился Димасик.
— Чего хотел? – спросила потревоженная его присутствием «няня». Сейчас даже не реклама, «Наши» лидируют, а тут Дима.
— Света, а можно я изюм поем?
— Аллергии нет?
Мальчик покрутил в ответ головой, и Света приняв отрицательный ответ, великодушно разрешила: — Ешь.
Забег наши спортсмены выиграли, от волнения даже аппетит разыгрался. Нужно пойти покушать. Света потянувшись на ходу и зевнув, довольная вошла на кухню.
— Не может быть! – воскликнула девочка и поняла, что совсем не там она восторгалась скоростью «рекордсмена»: пол кухни покрыт мукой; ящики стола опустели, и их содержимое стало армией «оловянных солдатиков»; цветы переселились из горшков в раковину; а среди недостряпаных пирогов с мамиными бусами сидит Димасик и доедает изюм из раскуроченных кексов.

Урок музыки

— Запомни Дима, учительницу зовут Маргарита Николаевна, — мама выдала последний пункт из длинного списка озвученных по дороге «скучных» слов и открыла дверь в музыкальную школу. 
Ну, конечно, он мог быть очень талантливым музыкантом. Что скрывать, Дима был почти в этом уверен. Но когда мама после просмотра колонки в газете сказала, что объявлен набор, на конкурсной основе, в класс раннего музыкального развития, ему это было совсем не интересно. В этот момент он нашел в бабушкином цветочном кашпо червяка и тянул его за один конец.
Знали бы взрослые как аккуратно это нужно делать, берёшь двумя пальцами и тянешь потихоньку, так чтобы не порвался червячок. Дима в этом был специалистом, и вдруг его самого потянули за руку, умыли, переодели и провели целый инструктаж, как быть образцовым учеником. А он весь путь до школы думал, выглянет ли опять червяк на поверхности земли под гибискусом или будет теперь осторожным, после знакомства с Димиными пальцами.
— Проходи Димочка, садись вот на этот стульчик, — ласково сказала женщина в очках и показала на круглый стул, предварительно его немного раскрутив, чтобы он был повыше. 
Зря она это сделала. Теперь объектом внимания мальчишки стал стул. Раскрутился в одну сторону, в другую — красота, очень «игрульный» стул.
— Димочка, посмотри перед собой. Ты видел раньше пианино?
— Да, у Машиного Медведя. Он на нем музыку играл, — услышал ответ непосвящённый в мультяшный мир взрослый человек.
— А ты хочешь научиться играть на пианино?
«От чего б не научиться», — подумал Димасик и, кивнув головой, приготовился слушать урок: — Только побыстрее научите, а то меня дома дела ждут, — добавил он для ясности.
Но обучение по его меркам шло не запланировано медленно. Сначала ему сыграли гаммы, потом познакомили с книжкой, где на картинках ноты были похожи на тощих девчонок и висели на строчках.
— Теперь, правой рукой, покажи, где нота «До» — попросила Маргарита Николаевна очень вежливо.
Дима задумался: «Какая из двух рук правая?» Заставлять добрую учительницу ждать, когда, наконец, пройдёт путаница с руками, становилось неприлично и нужная нота — вот она, рядом. Мальчик решил проблему в две секунды — откинул голову назад, затем с размахом наклонил её вперёд и «До-о-о» нужную ноту носом. Женщина на стуле подпрыгнула от неожиданности, но замечаний делать не стала.
— А повтори те ноты, что я тебе покажу, — учительница взяла его правую руку и поднесла к нужной октаве: — вот так, — закончила она объяснение, показав несложный аккорд. 
И Дима повторил, не только то, что попросили, он показал всё, что только смог. 
«Бам, там, парам»,  — кричало пианино, под цепкими мальчишечьими пальчиками, они стучали по клавишам, не реагируя даже на слабые тычки вбок.
«Что это меня учительница пихает», — думал Димасик, а сам не прекращая «виртуозного исполнения» — на её, в ответ, локтём.
Маму, наверное, зря на прослушивание не пригласили. Когда она ворвалась в классную комнату, было уже поздно. Под громкие стоны музыкального инструмента Маргарита Николаевна поднималась после падения со стула, а Димасик, наигравшись, решил, наконец, проявить свой «такт» и предложил:
— Ну, всё, теперь ты играй!
Долгая беседа взрослых после урока была скучной и совсем не понятной, может только фразы: «Мальчик очень подвижный» и «мальчику нужно немного подрасти» стоили внимания, а остальное сплошная ерунда.
И вот мама уже закрывает за собой дверь от гостеприимной, светлой комнаты с пианино, но так и не ясно главное:
— Мам, а мы ещё к Мар…Навне придём? – спрашивает Димасик, запоминая добрый образ своей первой учительницы.
«Да мальчику, точно нужно ещё немного подрасти», — мысленно согласилась мама со словами Маргариты Николаевны.

Марина-Мальвина 

«Садик – это интересно, там ребятишек много», — повторял про себя слова отца Димасик, поднимаясь по лестнице. Они с мамой зашли в большую комнату, где на стене висели красивые рисунки, вокруг были яркие шкафчики и много игрушек.
«Тут и вправду интересно, — обрадовался Дима,- только сейчас со всеми ребятами перезнакомлюсь», — вспомнил он следующий пункт папиной программы под названием «Первый день сына в детском саду».
— Познакомьтесь ребята, это Дима. Ему пять лет, и он хочет с вами подружиться. Дима, расскажи нам что-нибудь о себе, — предложила воспитательница.
— Я… живу с…мамой и папой, — начал свой рассказ мальчик поглядывая на многообразие мордашек, которые то и дело поворачивались на коротких, тонких шеях во все стороны и просто светились интересом ко всему новому. Диме дети понравились. Они были такие разные: зеленоглазые и краснощёкие, пухлые и с веснушками, но все они хотели знать о нём побольше, и говорить стало совсем легко, — У меня есть бабушка и сестрёнка. Бабушку зовут Мария Ивановна, а сестру Анечка, — он хотел рассказать о том, какие игрушки у него есть дома, и пообещать их все принести прямо завтра, но тут его взгляд перешел на последний ряд стульев и в середине ряда, среди любопытных глаз он увидел её.

Она сидела на стульчике, сложив пухленькие ручки на коленочках и выпрямив спинку. Её голова просто горела в лучах восходящего солнца бессчетным количеством рыжих кудряшек, а ярко-голубые глаза смотрели прямо на Димасика, и вдруг она прикрыла на секунду один глаз и улыбнулась.
«Она мне подмигнула, — догадался Дима и, опустив глаза, постарался максимально спрятать от всех своё восхищение, — «Настоящая Мальвина из сказки, только волосы ещё красивее», — говорила ему память. А Дима замолчал, только смущение, окрасившее его лицо, могло рассказать о том, что он увидел: «Самая красивая девочка на свете». 
— Спасибо, Дима за рассказ, — спасла ситуацию воспитательница, — я думаю, что ты многое ещё поведаешь своим новым друзьям. А сейчас нам всем пора построиться и сделать зарядку.
Дима был благодарен за предложение перенести беседу и с удовольствием в ответ подал женщине в руку, и они пошли во главе длинной колонны в другой зал, но мальчик не мог не оглянуться в поисках сказочного видения. Вот её золотая шевелюра, чуть возвышается над другими. Златокудрая девочка шла за ручку с каким-то мальчуганом, но вот она повернула голову и глазами отыскала идущего впереди Димасика и снова подмигнула ему; и щёчки округлились обозначив вместе с красным ротиком намёк на улыбку. А тем временем адресат этой улыбки, шедший вперёд в пол оборота, не мог видеть, что коридор уже закончился; образовавшиеся впереди ступеньки ведут их отряд вниз; и так как он был первым, то сделав шаг и потеряв опору, приготовился к падению; но повис на руке воспитательницы.
— Дима, смотри под ноги, — посоветовала она и поставила его на пол. Мальчик обретя опору под ногами собирался произнести простое, обязательное «Спасибо», как вдруг услышал взрыв смеха. Он снова повернулся к ребятам. Да, его догадка подтвердилась — смеялись именно над ним. Некоторые из детей успели вытянуть руки и указать пальцем на источник веселья, но хуже было то, что «Мальвина», прошептав что-то на ухо одной из девочек, тоже громко захихикала.
«Не может такая красивая девочка так противно хихикать», — заключил Димасик, хотя её смех мог показаться ему не достаточно красивым из-за обиды.
— Ребята постройтесь по парам, будьте осторожны на лестнице, все вы, — предупредила воспитательница и строго на этих «всех» посмотрела.
Дима старательно повторял упражнения в спортивном зале, скушал в столовой всю «ужасно манную» кашу, потом также прилежно слушал сказку, но никак не мог преодолеть смущение, которое возникло с его неоконченным утренним рассказом и выросло до размеров страшного динозавра после несостоявшегося падения. Поэтому он не пошел играть с мальчишками в машинки, а просто сел на маленький стульчик у подоконника и приготовился ждать вечера, когда можно будет закрыться от воспоминаний неудачного дня за дверью детской с коробкой старых игрушечных друзей. 
Его размышления были прерваны суетливыми девчонками, которые затеяли спор из-за обладания кукольным домиком, но вопрос разрешился скоро и не без вмешательства «Мальвины». Она просто подошла к девочкам, забрала у них домик и тихо пригрозила: «Отдай, а то обижусь». Как ни странно, но её угроза подействовала, и девочки уступили, найдя в скором времени другой предмет для спора; однако спорили они уже потихоньку и, тут же найдя компромисс, углубились в игру.
Рыжеволосая же ходила по игровой комнате с ненужным домиком в руках не зная, куда бы его поставить. В итоге она сторговала его за конфетку и, сбыв с рук не нужную вещь, стала стрелять глазками в поисках очередного трофея, и её взгляд опять остановился на Димасике. Несколько шагов к окну и вот она уже рядом.
— Меня Марина зовут, а тебя?
— Димасик.
— Странное имя, ну да ладно. Давай дружить, — предложила она.
— Давай, — согласился мальчик, но как-то не смело.
— А ты знаешь, что настоящие друзья должны делиться тайнами?
— Наверное, — предположил Дима в ответ.
— Расскажи мне свою тайну, а я расскажу свою.
— Ладно,- сказал он, хотя был ещё не очень уверен, что это на самом деле необходимо, но признался:
— Я недавно поймал мышку, и она живёт у меня в комнате, в трёхлитровой банке.
Девочка стояла молча. «Толи не осознаёт важность тайны?» — предположил Дима.
— Не очень большой секрет, многие хомячков и крыс дома держат.
— Да, но если мои родители узнают, они Тимку сразу выкинут, — заверил он, — мама очень мышей боится.
— Ну, тогда ладно. Слушай мою тайну, — девочка, наклонившись к самому уху Димы, тихо продолжила, — у меня один зуб сгнил.
«Фу, какая гадость», — успел подумать мальчик, а Марина уже схватила его за руку и так же тихо прошептала,
— Пойдём, пошалим?
Дима сильно засомневался, что ему положено шалить в первый же день и попытался отказаться,
— Я не хочу.
— А я тогда твоей маме про Тимку расскажу и его выкинут.
— А я про твой зуб всем расскажу.
— Ну и пожалуйста, о нём уже все знают. Это не тайна, я тебя обманула. Иди за мной потихоньку, чтобы Галина Васильевна не заметила, а если не пойдёшь, — продолжала рыжая бестия, — я тебе в чай плюну, так что ты даже не заметишь, — пообещала она грозно.
В коридоре никого не оказалось и Марина почти бегом добежала до ступенек на первый этаж, там она присела, прячась от грузчиков, которые принесли несколько коробок и как только они, оставив очередную коробку, исчезли за дверью она подошла к оставленному грузу.
Дима шел как привязанный. Шалить ему так и не захотелось, но расстаться с маленьким черноглазеньким Тимошкой он не мог. «Вдруг мышонок к нему уже привык?» Он без всякого интереса посмотрел в открытую Мариной коробку, но то, что он там увидел, только увеличило его нежелание быть здесь, в этом коридоре и в этом детском саду. В коробке находились булочки с глазурью и это нормально, детям нужно вкусно питаться; но у верхнего ряда сдобы на глазури остались следы детских зубов, а Марина взяв очередную сладкую прелесть нещадно портила её внешний вид. И так уже наверное раз в десятый. Прекратили это безобразие только шаги в коридоре.
Едва отдышавшись после бега вверх по ступенькам, дети притаились за перилами, а девчонка уже приготовила предупреждение,
— Только попробуй кому-нибудь сказать, и я тебе штаны сдёрну прямо посредине комнаты.
Дима молча отвернулся, бывшая «Мальвина» его просто достала. «Ох, и противные они, эти девчонки», — подумал он и добавил, — «особенно рыжие».
Кажется, их отсутствие осталось незамеченным, только несколько ребят бросили на них осторожные взгляды, но и те, увидев сжатые Маринины губы на сердитом лице, спешили отвернуться.
После дневного сна Дима наконец-то перезнакомился со всеми мальчишками и, немного успокоившись после происшествия, погрузился в игру.
— Ребята, внимание. Садитесь на стульчики и встречайте нашу гостью. Это Анжела Максимовна. Она работает в нашей школе психологом.
— Здравствуйте дети, а вы хотите поиграть со мной в детективов? А вы знаете, что детективам приходиться очень быстро отгадывать загадки? Давайте проверим скорость вашей реакции – гул детских голосов трижды ответил согласием, и игра началась,
— Кто спит зимой в своей берлоге?
— Медведь! – закричали дети.
— Кто пришел к трём медведям в гости?
— Машенька! Маша! – старались обогнать ответы друг друга. И Димасику казалось, что у него самая быстрая реакция. Он, наверное, быстрее всех вспомнил, кто снёс яйцо для деда с бабой, кто съел колобка и даже про Губку Боба живущего на дне океана и приготовился также быстро дать следующий ответ.
— Кто покусал булочки в коридоре?
— Марина, — послышался ответ, но не многоголосый, как раньше – он принадлежал одному лишь Димасику. Дети замерли, и хотя почти сразу они услышали несколько очень не сложных вопросов, в игре остались участвовать не многие. Дима потерял покой окончательно. Ему было не до игры. Он впервые выдал секрет, который пообещал хранить и теперь он боялся неизменного мщения. Через некоторое время детям разрешили ещё немного поиграть до полдника.
Оставшиеся до прихода мамы полтора часа Дима провёл в тихой панике, в столовой он не прикасался не только к чаю, но и к печенью, по коридору он шел, придерживая штаны одной рукой, а увидев маму, и вовсе приуныл. Помогло только то, что Маринина мама пришла немного раньше, и эту самую маму вместе с дочкой проводили для беседы к директору.
Дима собрался в обратный путь за считанные секунды и, уже выходя на улицу почувствовал, что больше так не может. Напряжение дня было таким сильным, что он просто заплакал.
— Мамочка, миленькая, не води меня сюда больше. Я буду очень хорошим. Я вас всех буду слушаться. Я в детской уберусь, я даже в зале приберусь и на кухне. Мамочка, я тебя очень прошу, — плакал мальчик, стоя у ворот. Мама молча обняла его и просто прижала к себе, позволяя скопившемуся горю выйти слезами наружу. Потом, когда поток слёз сменился всхлипываниями, только спросила,
— Ты мне расскажешь, что случилось?
Но мальчик, только энергично замотал головой и опять заплакал. Тогда мама предложила:
— Давай поговорим дома, хорошо? – и Димасик с мокрыми от слёз щеками посмотрел на неё как загнанный зверёк.
— Мамочка, спаси меня.
— Только попроси, мой родной, — предложила она осторожно. И он попросил, как будто только этого и ждал.
— Мама купи мне клетку для мышки.
— А мышку? – мама спросила уже сквозь улыбку.
— А мышка у нас уже есть.
— Ну это хорошо. Тогда на мышке сэкономим.
Девочка с рыжими кудрями смотрела им вслед, было приятно, что Димасик плакал, но она не могла даже предположить, что мальчик, вытирая последние слезинки,  чувствовал себя в тот миг самым защищённым от всех бед на свете.

Принцесса

— Ух,- выдохнул Димасик. Какое не лёгкое дело — ждать. Он стоит у окна и, не обращая внимания на хлопоты бабушки, вокруг праздничного стола смотрит на застывший осенний дворик за стеклом.
— Сегодня увидим нашу маленькую принцессу, — обещает бабушка, словно между прочим, и ставит большую чашку салата на стол.
«Принцесса» — про себя повторяет мальчик и в своих мечтах рисует маленькую  девочку в ярком длинном платье с накидкой. Желтые кудряшки вьются вокруг лица сказочной красоты. Голубые глаза сияют счастьем, и прекрасная принцесса, улыбаясь, машет волшебной палочкой зажатой в руке, словно зовёт Димасика: «Пойдём, поиграем».
— Димочка, они уже приехали. Пойдём встречать! — прерывает его мечты бабушка.
Вдвоём они спешат к двери. Ждать больше не нужно, дверь открывается, и смеющиеся люди заполняют коридор. Дима знает их всех, но ожидал другого — он ждал появления «Принцессы», за которой несколько дней назад отправилась на карете скорой помощи его мама.
«Наконец-то — мама! Рядом с ней только мой папа? Может маленькая принцесса прячется в свёртке у него в руках?» — думает Дима. Ему очень хочется познакомиться с девочкой, которую привезли родители. Она должно быть совсем крошечная, раз уместилась в таком маленьком белом кружевном конверте. 
— Дима, поздравляю, ты теперь старший брат! — дядя Толя протянул Диме руку и пожал её совсем по-взрослому: — Будешь о сестрёнке заботиться?
— Буду, — пообещал Димасик и освободил свою руку от пожатия. Он хотел подойти к маме, но она ещё снимала обувь, а суета вокруг только оттесняет его всё дальше от двери, и он не может заглянуть в конверт, даже когда тянется на цыпочках, чтобы стать выше.
Силуэты гостей мелькают перед его глазами, кто-то подхватил его и понёс на вытянутых руках, лицом вперёд. Дима даже начал пугаться, болтая ногами по воздуху, он всё ещё хотел к маме, точнее ему нужно представиться сестре. 
— Ну, что, брат, пойдем, покажешь мне свои игрушки, — голос знакомый, это папин друг дядя Витя, он сильный и легко отпускает Диму на пол в детской. Делать нечего, придётся показывать дяде Вите свои игрушки, раз ему так интересно, хотя может, удастся ускользнуть к сестре. 
Двое взрослых присоединились к дяде Вите, они задают мальчику вопросы, но всё же большинство гостей с мамой и папой тихо разговаривают в соседней комнате.
«Наверное, все уже познакомились с моей сестрой», — думает мальчик с тяжестью где-то в районе груди и замирает с очередной игрушкой в руках, — «мама рассказала ей обо мне, и сестрёнка тоже ждёт, когда я приду».
— А это что? — спрашивает дядя Витя и показывает на грузовик.
— Лесовоз, на нем брёвна можно возить, — Дима садится на машину сверху и слышит восхищение мужчин:
— Ух, ты — как настоящий!
Что поделаешь, приходиться объяснять любопытным дяденькам, как дети играют в водителей грузовиков, раз им так интересно. 
«А вообще они хорошие и с ними весело» — приходит к выводу ребёнок и погружается в игру.
— Эй, там, на транспорте! Пойдёмте за стол, — это голос папы, заглянувшего в комнату. Он протягивает Диме руку, ведёт в гостиную и садит к себе на колени за столом.
Дима слышит не очень понятные поздравления: за счастье в вашем доме, за здоровье, пусть детки растут умненькими, последнее как раз понятнее, но мальчик не стремиться вникнуть в то, что он слышит. Ему важно найти глазами маленькую девочку. 
«Кто же её взял?» — беспокоится Дима, — за столом её нет». 
И ему становиться совсем невмоготу, просто сидеть и кушать, когда он даже не знает, как её зовут. Он выгибает спину и папа, ослабив объятия, отпускает его на пол.
Наконец-то он получил возможность избежать внимания взрослых, даже растерялся, что делать дальше. Немного подумав, решил отправиться на поиски своей новорожденной сестры.
«Где она может быть?» – хочет знать Димасик, и решает заглянуть в комнату родителей. Нарядную кроватку установили ещё вчера, он успел в ней полежать и попрыгать, слегка завидуя новым одеялу и подушке. Его лицо выражает радость от предвкушения долгожданной встречи. Он очень хочет ей понравиться и, улыбаясь, приближается к постельке и заглядывает за балдахин.
Приготовленные слова вдруг застывают на губах, выражение его лица меняется, теперь на нем застыло чувство не то недоумения, не то разочарования и смущенно, так, чтобы никто не заметил, Дима уходит прочь.
Идёт, почти не поднимая ноги и опустив подбородок, он чувствует себя обманутым и впервые растерянным настолько, что не решается пойти с жалобой к маме. Вместо этого он спрятался вместе со своими переживаниями в комнате бабушки. Сел на стул у письменного стола и его память возвращает его к новому открытию: «Почему?» — спрашивает он мысленно маму и папу и расстраивается, словно взаправду получил ответ с которым не согласен. 
Уходящий свет за окном показывает окончание дня. Мальчик, сидя в тишине, начинает засыпать, когда в спальню входит папа.
— Устал?
— Ага, — произносит малыш со вздохом.
— Хочешь познакомиться с сестрёнкой?
— Нет! — его ответ категоричен и выражает протест дальнейшим уговорам. Глаза наполняются слезами, они копились достаточно долго, но доброта ребёнка не позволяет ему оставаться грубым с отцом, и он пытается объяснить, трогательно обняв отца:
— Она совсем не принцесса, — говорит он, —  почему вы выбрали такую некрасивую девочку? У неё даже волос нет!
— Может ты плохо рассмотрел? Пойдём!
Доверчиво мальчик кладёт руку в ладонь взрослого и вдвоем они, минуя две двери, подходят к колыбели.
Перед их взором оказывается малышка в обычной пелёнке, с редкими светлыми кудряшками на голове. Её синие глазки открыты, положенных сказочным персонажам густых ресниц нет, как нет и длинного платья, волшебной палочки или короны. Она даже не замечает вошедших, просто смотрит куда-то в загадочную даль.
— Познакомься, Димасик — это Аня. Она действительно принцесса из другой страны. Она показалась тебе не такой, как на картинке в сказке? Дело в том, что у них там, в стране, где рождаются все принцессы, свои представления о красоте. Видишь, какие у неё розовые щёчки — это самый красивый цвет лица в её стране. Поверь мне, она была там самой красивой, и станет настоящей красавицей здесь в нашем мире. 
— Папа, она ведь ещё и не разговаривает! – жалуется мальчик, — как я буду с ней играть? 
— Она научиться говорить и играть, со временем. В сказочных странах умеют общаться с помощью улыбки и доброго прикосновения. Ты хочешь помочь Ане научиться понимать нас?
— Да, очень хочу! – машет головой сын и подходит ближе: — Мне можно её потрогать?
— Возьми Аню за ручку, видишь, она вытащила её из пелёнки, и поздоровайся с ней. Ей понравиться твой голос.
— Привет, Аня, — голос робкий и проникновенно нежный в своей надежде подружиться и помочь.
— Папа, смотри! – восторг наполняет сердце Димасика, он вместе с отцом наблюдает, как личико малышки преображается под воздействием не к кому не обращенной улыбки.
 — Она меня слышит, — переливы детского смеха уносят последние неприятные переживания, — я твой старший брат, Аня. 
А позже, засыпая у себя в комнате, Дима уже был полностью уверен, что он будет играть с сестрёнкой и уж, конечно, не позволит никому сказать, что она некрасивая.

Сломанная ложь

Топот ног, возня, шум борьбы, сразу и не разберёшь эти мальчишечьи игры, но вот голоса подсказывают, в чем суть:
— Тепель ты будешь зомби, а я Сталкелом, — предложение Димасика больше похоже на требование, но в ответ он получает спокойное и уверенное:
— Давай третий раз, а потом меняться, ты тогда целых три раза будешь Сталкером.
Несложные умозаключения подсказали ответ и с добровольного согласия маленький, худенький зомби снова тянет руки к крепышу Валере, который всего лишь через минуту игры прихлопывает недоросля упыря как муху.
— Я Сталкел! Давай нападай! — подсказывает Дима и получает в ответ «Ладно», выдавленное с неохотой.
На этот раз «зомби» очень хитрый и сильный, он сначала спрятался под стол, потом залез на диван. А «Сталкер» пока не соображает, что суть игры изменилась, и он опять вынужден нападать и гоняться  за бывалым «монстром». Такое преимущество Валере даёт не только то, что он постарше на год, главное, его умение находить легкие пути и добиваться своего, «талант», которым обладают не многие. Он, как слонёнок, прыгает по комнате, понимает, что победа зомби не лучший ход игры, но уступать совсем не собирается. Лучше убежать от надоедливой погони «защитника человечества» и он скрывается за дверью в другой комнате. 
Дима бежит следом, он справился с защитой «Города», выгнал зомби и теперь точно догонит и уничтожит врага.
Комната родителей не очень удачное место для игр, но он остановит зло очень быстро, пока никто не заметил их присутствия на «запретной территории». «Сталкер» быстро наступает, «Зомби» жмётся к туалетному столику, победа уже близка, но тут Валера запинается о пуфик и налетает всем своим упитанным весом на столик. Полированный стол хорошего качества легко переносит натиск мягкого тела и самое главное, мальчик тоже не пострадал, что не скажешь про резную деревянную шкатулку с мамиными украшениями. Она летит на пол, и узор деревянного рисунка ломает глубокая трещина. Бам! — и в комнате опять  тихо. Мальчишки замерли, Дима даже дышать боится. Что теперь будет? Несчастная шкатулка или побледневший Димасик, который её поднял и держит с обречённым видом? Первым нашелся Валера:
— Давай её сюда, — предложил он, и, взяв у друга коробку, подходит к кроватке Ани и кладёт шкатулку на подушку рядом со спящей малышкой. Девочка спала глубоким сном, и не проснулась, даже когда Велерин шёпот послышался у самой её головы:
— Её всё рано не заругают — она маленькая. Скажем, это она сломала.
Растерянный кивок головы, испуганный ребёнок в ответ не мог сказать ни слова. «Что теперь будет», — повторяет он, пока они вдвоём стараются скрыться. Убежать бы подальше.
— Мам, можно мы пойдём к Валере поиграть?
Валера живёт этажом ниже, но бабушка, тем не менее, проводила мальчиков до самой двери под номером семнадцать.
— Марина, сорванцы у нас уже наигрались, решили у вас телевизор посмотреть. Не против нашего пострела на час пустить?
Мальчики чинно входят в комнату с телевизором. Дима, наконец, может расслабиться, они, кажется, и вправду избежали наказания, и с шумным вздохом означающим «Отнесло», он, в прыжке поджав ноги, оказывается на диване.
— Чё ноги на диван задрал? Сядь правильно! — слышит он строгий голос. Тот же друган Валера, а вот голос как-то изменился, да и сам мальчик сидит как примерный взрослый, даже спину выпрямил. Как не послушать такого правильного ребёнка, и Дима, опять не понимая, что происходит, вновь верит другу и послушно вытягивает ноги.
Один мультик, другой, теперь какой-то фильм. Мама Валеры заходила проверить мальчишек дважды, но её идеальный сын с другом сидят и смотрят внимательно телевизор. В третий раз она зашла, чтобы объявить, что за Димой пришла мама.
— Дим, уже поздно, нужно домой. Завтра поиграете, — говорит мама притихшему сыну и ведёт его вверх по ступенькам подъезда.
— Мам, я вас так люблю. Вы у меня такие хорошие и Анечка хорошая и бабушка, — он хочет продолжить откровения, но замирает, не решаясь подобрать слова. А мама слушает и только соглашается, уверяя, что его тоже любят. Наверное не нашли ещё шкатулку.
Дома Диму накормили, отвели в ванную, затем вернули в детскую и, пожелав спокойной ночи, оставили одного.
Сон заблудился сегодня в лесу из некрасивой лжи. Он позволил обвинить сестрёнку в проступке, который она не совершала. «А вдруг её ругали за шкатулку? Она плакала из-за меня, а я делал вид, что смотрю телевизор, всё это время», — грустные мысли принесли раскаяние, невыносимое для не испорченной детской души. Он сел на постели, спустил ноги и представляя слёзы маленькой девочки, как ветер быстро перенёсся в соседнюю комнату. Родители ещё не спали, мама расчёсывала волосы, а папа читал газету в свете одинокой лампы, даже Анечка выбралась из своей пеленки и работала ногами и руками, словно убегала от кого-то. Может от Димы? Не захочет сестра его видеть, и Дима застыл на пороге.
— Дим, ты чего хотел? — слова папы заставляли быстро придумать причину, но выдумывать на ходу он не умел и почему-то сегодня совсем не хотел, быть даже отдалённо похожим на изворотливого друга, поэтому просто попросил:
— Пап, можно к вам? — Диме хотелось разрыдаться, но чувство вины пересилило жалость к себе. Родители вели себя обычно, только может сегодня вечером немного меньше с ним разговаривали.
Не решаясь залезть на кровать, он подошел поближе к маме и еле слышно спросил:
— Мам, а Аня долго плакала.
— Долго сынок, только недавно успокоилась.
Дима хлюпнул носом, бросил виноватый взгляд в сторону детской кроватки, почувствовал себя невыносимо плохим, словно не было в мире кого-то хуже, чем он. 
— Это я виноват, — также тихо признал он и, опустив плечи и голову, стал ждать наказания. «Пусть ругают меня больше, чем Аню, даже выдерут ремнём… Заслужил», — страдает он, а взрослые лишь слышат его шумное дыхание, которое напоминает сдерживаемые всхлипывания. Мамина расчёска остановилась на середине пряди волос.
— В чём виноват? – мама выглядела строго, папин взор скрыт газетой, но Дима, сквозь бумагу видит, как его осуждают.
— Анечка не ломала твою шкатулку. Это мы с Валерой играли, и она упала на пол, — признался он, вытирая ладошкой слезинки, выбежавшие так некстати из глаз.
— Сын, как ты мог свалить на сестру? – отец отложил газету в сторону и глядел на ребёнка строго. Ответить или молчать? Что тут скажешь? Признаться, что испугался или, что Валерка всё придумал? Всё не то подсказывало ему что-то тихой печалью, и он молчал, прислушиваясь к этому новому, но знакомо близкому мнению.
— Дима, завтра ты не пойдёшь с бабушкой в парк. Она с Анечкой пойдёт, ты согласен, что это справедливо?
— Да, — хлюпнул Димасик, и плотина, сдерживающая рыдания, треснула. Он не заревел в голос, как ему бы хотелось от жалости к себе, к сестре – нет, его рыдания остались где-то за внутренним запретом, и он, тихо вздрагивая при каждом вздохе, терял какие-то странные капли, не подозревая, что бывают слёзы способные смывать тяжесть вины. Он стоял и плакал, его никто не утешал, но становилось спокойнее с каждым тихим всхлипыванием, и, наконец, он смог пожелать спокойной ночи и побрёл к себе.
— Сынок, — позвала мама. Она зашла в комнату за ним следом, едва он забрался под одеяло, — Помнишь в подъезде ты сказал, что нас любишь, и Анечку и бабушку, — Дима икнул в знак согласия и мама продолжила, — ты доказал это сегодня. Я знала, что произошло, ещё когда бабушка тебя в гости проводила, и папе рассказала. И мы так переживали, что ты не сознаешься, что ты хотел, чтобы Анечку наказали.
— Мамочка, а вы её наказали? – он снова готов был заплакать, и мама обняла его, чтобы успокоить:
— За что же её наказывать, она ведь не могла разбить шкатулку.
— А почему она тогда плакала?
— У неё первый зуб сегодня прорезался, вот она весь вечер и уросит, и сейчас папа её успокаивает. Знаешь, если бы я не заметила вовремя, что вы шкатулку в манежку положили, Анечка могла бы в беду попасть.
— В какую беду?
— Заметил, как она всё к себе тянет и на вкус пробует? Представь, как она серьгу бы проглотила или брошку. Это просто кошмар, без врачей бы не обошлись. Ты всегда будь начеку и помогай мне контролировать, что там с Аней рядом. Ты вон, какой глазастый, я без тебя не услежу. Договорились?
— Мамочка, я за ней всегда, всегда глядеть буду. 
— Вот и хорошо сынок, мы тебя очень любим и надеемся, что ты подумаешь о том, как правильно играть с друзьями. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, — повторил ребёнок, но ещё долго после этих слов не мог уснуть, всё слушал и слушал тихие умные мысли и немного удивлялся: «Мои или не мои?». Ему было невдомек, что сегодня, сломав безобразную ложь, он познакомился с голосом своей совести.

 Комментарии жюри: 

Константин Гришин: Тексты Людмилы Ударцевой — следует отнести к «наивной» прозе, к наивному искусству. Рассказчик равен автору абсолютно, то есть автор абсолютно нерефлексивен и проговаривает свои комплексы, страхи, интересы открыто, а не завуалировано.

Дети, семья, милые мелочи жизни — вот сфера интересов автора. К вопиющим недостаткам следует отнести совершенно произвольную, не проработанную пунктуацию. Эти рассказы будут интересны женщинам всех возрастов, будут названы «милыми, душевными, остроумными». Но мастерство настоящего писателя — не в иррациональной пляске на поле чудес жизни, не проговаривание истин типа «Волга впадает в Каспийское море», «Все мужики — сволочи». Мастерство – это умение встать на чужую, в том числе МУЖСКУЮ точку зрения (пример Ольги Славниковой), умение посмотреть на мир чужими глазами и показать столкновение интересов.

К сожалению, Людмила как глухарь на току — рефлексии у нее ни грамма. Поэтому — 4 из 10. Русский язык неплох, читать можно.

Чтобы вернуться к началу, нажмите на стрелочку в правом нижнем углу экрана.