Татьяна Тюрганова, 22 года, рассказы

Сквозь время

Иван Дмитриевич  прибывал в отличном настроении с самого утра. Конечно, ведь у него получилось  вызвать у ядовитого вещества определенную реакцию, способную завести двигатель. Сооружение имело громкое название во славу прогресса науки – машина времени. Иван Дмитриевич (он же аспирантик, как называли его друзья) добился невероятных успехов в своей деятельности. Совсем еще молодой, но талантливый  ученый, пробьется наконец-таки на мировую арену славы благодаря своему изобретению. Итак, вечером Иван Дмитриевич решился испробовать свой механизм на правильность работы. Лаборант Аркадий, двадцатилетний юноша с гнусавым голосом, но довольно милым личиком, помогал своему сотоварищу:

— Таймер! Пуск! Сигнал Стоп! Кнопка аварийной посадки! 

Комментарий Владислава Пасечника:
С первого абзаца — серьезное замечание: газетный стиль. 

 

Иван Дмитриевич увлеченно копался в громадном строении метров пять в высоту :

— Дааа…Все на месте. Можно пробовать!

Аспирантик надел специальную одежду из непонятного материалаи зашел на платформу машины.

Комментарий Владислава Пасечника:
Не ясно, для кого этот материал непонятен? Для аспирантика? Для руководителей проекта? Эта неопределенность вносит некую сумятицу, будто исследователи сами не знат, чем занимаются.

 

Аркадий держал в руках инструкцию, составленную корявым почерком, где было множество схем, дорисовок. Он глядел в неё и произносил всё по порядку:

— Зажигание!

— Есть! – крикнул бодро аспирантик и надавил на педаль с левой стороны.

— Таймер!

Иван Дмитриевич выставил на часах два временных отрезка. Нынешний год – 2012, и год отправления, на котором он завис и вопросительно посмотрел на Аркадия, кивнув головой.

— Давай на лет сто вперед, не больше!

Иван Дмитриевич уверенно набрал на циферблате « 2112», и машина загудела неприятным визгом от трения внутренних деталей. Подул несильный теплый воздух от двигателя.

Комментарий Владислава Пасечника:
Последняя фраза довольно корявая. Лучше переделать.

 

 

Аркадий, снимая запотевшие очки и задыхаясь от  встречного ветра, пытался прокричать аспирантику:

— Ты не теряйся там только. Посмотришь, и тут же обратно. Горючего хватит, я залил полный бак. Ну все, лети!- он махнул рукой и дверь в кабинку, где сидел Иван Дмитриевич, закрылась. Аспирантик  видел через иллюминатор, как всё вокруг расплывается – лаборатория, мебель, Аркаша. Таймер посекундно отсчитывал годы вперед и вскоре Иван Дмитриевич  погрузился во временное пространство.

Комментарий Владислава Пасечника:
Что значит «погрузился во временное пространство? Мы, кажется, и так находимся в нем. Или ученые все это времени пребывали вне пространства-времени? 

 

2112 год. Машина села удачно. Иван Дмитриевич  вышел из неё и сразу увидел детей, направляющихся к огромному белому зданию из десяти  этажей.  В руках ребята несли знакомые для аспирантика предметы:

— Электронные книги будут еще живы? – удивленно сказал он. – Интересно, а что же еще осталось с нашего времени.

Он снял экипировку, чтобы не выглядеть слишком уж привлекающим к себе внимание, и направился в здание. Дойдя до большого коридора, аспирантик остановился. Он не мог идти дальше. Перед ним вылезло табло с информацией о нем самом.

— Аха, меня просканировали. Я так и думал, что мы дойдем до подобного. Ну, и что ты скажешь обо мне? 

Голос, непонятно откуда, дал абсолютно точную информацию об аспирантике, и в конце произнёс: « Перед нами – человек из прошлого».

Комментарий Владислава Пасечника:
«Голос, непонятно откуда» — Опять невесть откуда? Если повествование ведется с точки зрения аспирантика, то оно очень некорректно. Ученый, даже аспирант не будет думать о чем-либо «непонятно что» или «непонятно откуда».

 

— Ндаа…от такой системы ничего не утаишь. Далеко же зайдет человечество! – он снова удивился и попытался пройти, сканер одобрил прилетевшего гостя.

Повсюду находились  дети —  маленькие и постарше, но никто не шумел, обстановка была на удивление тихой. Где-то играла музыка, слышна чечетка ирландского степа, детский голос из соседнего помещения громко рассказывал о создании 3D-фильма в мировом киноискусстве.

— Школа..- тихо произнес Иван Дмитриевич  и начал внимательно осматриваться вокруг.  – Вот она, школа будущего! 

Комментарий Владислава Пасечника:
Этот персонаж говорит штампами, которые не могу вызвать реакции.

 

Его глаза загорелись  неутолимым желанием обойти все здание и увидеть — что же там находится, и как теперь учатся дети. В большом холле сидело много ребят разных возрастов. У них не было портфелей, тетрадей, ручек и учебников. Все были аккуратно одеты, говорили на интересные темы высоким литературным языком. 

Аспирантик не верил своим глазам – неужели и впрямь, школа в будущем предстанет  именно такой? 

Мальчик лет семи делился своими мнениями  об экзистенциализме со своими друзьями. Иван Дмитриевич  слушал его с упоением. – Однако, — выразился аспирантик и направился на второй этаж. 

 Как только Иван Дмитриевич поднялся, его сразу окружили дети  и стали рассматривать одежду, расспрашивать, откуда же он прилетел.

— «ВсёУзнайтер» про вас уже оповестил, — весело сказала девочка из толпы. – Вы из прошлого! Так  интересно, а из какого вы года? 

Дети заваливали его вопросами, но делали это вежливо, не перебивая друг друга.

— А правда, что вы раньше писали  на листках, ну как же они, э -э, ручками!?- мальчик сымитировал процесс написания букв в воздухе.

— Правда, и сейчас пишем, — улыбнулся аспирантик.

— А мы изучали, что были такие приборы, как сотовые телефоны. Как вы с ними обращались? Наверняка было неудобно!

— Ну почему неудобно, — возразил аспирантик, — общаться ведь как-то нужно было. Вы ведь общаетесь каким-то образом, не находясь рядом.

— Да, мы общаемся мыслями. Без приборов и подручных средств, — ответила девочка. — Смотрите:

 Белокурая высокая старшеклассница, которую звали Вероника, показала гостю, что у всех школьников встроенные чипы в голове для передачи информации на любом расстоянии. Она мысленно позвала одноклассника по имени, тот тут же обернулся и помахал ей рукой, хотя разговаривал с совершенно другими людьми в конце длинного коридора. 

Иван Дмитриевич был поражен изобретениями 2112 года. Дети повели его на экскурсию по школе, показали кабинеты, где проходят уроки. Всё было оборудовано по самым последним научным технологиям и разработкам, материальный мир практически исчез. Все новейшие технологии существовали, но их нельзя было увидеть или потрогать. Иван Дмитриевич  спросил у детей, которые снова завели очередную тему о чем-то высоком:

— Скажите, ребята, а как вы относитесь к своим учителям? Наверняка каких-то недолюбливаете, каких-то боитесь, или уважаете? Толпа мальчиков и девочек переглянулись между собой, словно не понимая речи аспирантика. 

Вероника заговорила первой:

— Что вы! Нет! Все учителя для нас – это вторые родители, а потом – друзья, мы с ними дружим! Правда, ребята?

— Да! – воскликнули все, кто-то даже захлопал в ладоши. 

Вероника прочитала в глазах гостя непонимание и пояснила снова:

— Вот есть учитель, — она сделала легкое движение левой ладонью, — А есть мы. – её правая ладонь грациозно застыла в воздухе. – А все вместе это – система, это одно, единое, его нельзя разрушать. – Вероника сжала вместе две нежные ладони и посмотрела на аспирантика. — Только так мы сможем устоять в мире науки, в этом бесконечном пространстве информации и новых знаний!

— Дааа…только так – кто-то осознанно подтверждал в толпе слова Вероники.

Иван Дмитриевич заслушался настолько, что едва не забыл, где он находится.  Непонятным образом он как по щелчку пришел в себя под конец речи Вероники, и ему в голову сразу же пришел вопрос:

— Для вас важно то, чему вас здесь обучают? 

Дети зашептались, смелая на речи Вероника вышла вперед, скрестив руки сзади:

— Для нас знания – это главная ценность. Мы стараемся ничего не упускать, всему учиться и передавать эту информацию другим. Вы наблюдали за нашими беседами на большой перемене

Аспирантик задумался, погрузился в  воспоминания дня. Тут он вспомнил мальчика, рассказывающего про экзистенциализм, и кивнул утвердительно головой.

Комментарий Владислава Пасечника:

Выражение «кивнуть головой» избыточно. Нужно сказать просто «кивнул», потому что и так понятно, что кивнуть можно только головой.

 

— Так вот, — продолжала Вероника, похаживая по сколькому полу в изящных туфельках из неизвестного материала, — важнее знаний ничего нет. И все это помнят. Всегда. 

Тут она близко подошла к аспирантику, прострелила его  взгляд своими кислотными по цвету  глазами, и сказала свою последнюю фразу на сегодня: — Тот, кто обладает знаниями, может смело называть себя человеком! 

— И это справедливо! – громко сказала милая девчушка из начальных классов и широко улыбнулась.

Иван Дмитриевич был под впечатлением услышанного от школьников нового времени. Поразительно, — думал он. – Дети называют знания ценностью времен! У нас взрослые не всегда ценят что-то необходимое, а тут – дети! А как они говорят, выражаются…Я думал, это навсегда останется на страницах мировых классиков. А какого мнения они об учителях…Нет! Это немыслимо! Я, наверное, сплю! Как такое возможно? Нет, Нет, нет! Я хочу рассказать об этом – но мне не поверят! Сочтут за то, что я – свихнувшийся молодой ученый, который потерял разум в ходе научного эксперимента! 

Аспирантик посмотрел на моргающие часы, которые говорили о том, что пора лететь обратно.

Он попрощался с детьми и обещал навестить их снова. Школьники обнимали его на прощание, приглашали жить к себе – в современный технический мир, но аспирантик понимал, что это невозможно. Ведь всё должно происходить в свое положенное время. 

Комментарий Владислава Пасечника:

Кажется, что загубить идею с путешествием во времени невозможно, но — нет. В этом тексте нет ни одного живого слова. Он ни о чем не повествует, он не заставляет задуматься. Здесь нет кульминации, нет сколько-нибудь интересной идеи. Можно было бы выстроить интересный и оригинальный финал, но… автор этого на сделал.  

  Комментарий Павла Сидоренко: Общее впечатление положительное. Видно, что автор начинающий, пока что не сложившийся. Рассказ фантастический, но тем не менее любая фантастика должна базироваться на реальности, например, на рельных характерах героев, отношений между ними, речи. Фантасты Рей Бредбери, Роберт Шекли, к примеру, за основу брали тему взаимотношения людей, просто перевели общение героев в другие, фантастические условия. Тема этого рассказа злободнева — отношение учителей и учеников. И автор создал своего рода утопию — то есть идеальный вариант событий. Но каждый читатель, конечно, поймет, что какое бы время ни было на земле, ученики всегда будут разные, и не все будут так любить учителей и знания.   Комментарий Натальи Дорониной: Идиллический мир, мечта педагога! Автору, по-моему, не хватило самоиронии, чтобы превратить рассказ в шутку, или же смелости, чтобы рассказ стал антиутопией. Хотя могло бы получиться интересно.    

 

 

 Попутчица

 ( из сборника мистических рассказов «Непридуманная реальность») 

 (Воспоминания 10-летней Дарьи Копцевич, где, будучи уже в 30-летнем возрасте, она подробно описывает свою первую встречу с потусторонним миром.)

Комментарий Владислава Пасечника:
Предложение построено некрасиво. Хотя бы так: «Воспоминание тридцатилетней Дарьи Копцевич о первой встрече с потусторонним миром, произошедшей с ней в десять лет»…

 

Утром с отцом поехали на кладбище. Жара  стояла невыносимая, воздух был настолько пропаренный и тягучий, что дышать удавалось с трудом. Трава выросла примерно с папин рост, и только кованые верхушки крестов мелькали из-за непроходимой стены зарослей. Памятник моей матери из красного гранита  находился недалеко от обрыва, на левой стороне  Родниковского кладбища. Летом всегда нужно было приводить могилу мамы в порядок . Надев большие перчатки, я принялась выдергивать сгоревшие от солнца сорняки возле недавно посаженных бархатцев. Папа возился с лопатами, какими-то верёвками, и всё время сам с собой разговаривал. Едкий запах краски для чугунной ограды смешался с горячим воздухом и окончательно одурманил мою голову. Я знала, что пока он не докрасит всё полностью, то никуда не уедет. Небо имело странный, даже не существующий оттенок– смесь белого с серым.

Комментарий Владислава Пасечника:
Почему не существующий? Очень даже легко представить. Вообще-то, небо у нас часто именно такого цвета. 

 

Ветра не было совсем. Ни единого колыхания, ни звука, ни движения – всё застыло, как на картине. Только отец в трех метрах от меня звенел лопатами.  Он вглядывался в мамину фотографию, прикасался к ней ладонью и что-то негромко бормотал. Потом  присел на землю  и тяжело вздохнул от уморительной жары.

— Иди-ка, отдохни. Закончу и поедим.

Гуляя по кладбищу, я рассматривала на памятниках фотографии ушедших со света людей. Случайно наткнулась  на одну могилу и увидела  портрет молодой красивой девушки. Стала звать папу, который, закончив работу, и так шел ко мне навстречу. Он посмотрел на фотографию девушки, улыбнулся и едва сдержал слезы:

— Она так похожа на твою маму…

Отец  вслух прочитал гравировку: 

— «Елена Литунская…»

Несколько садовых гвоздик  мы положили на место, где покоилась эта незнакомка. Обняв друг друга, мы простояли несколько минут в полном безмолвии, вдыхая запах сухой земли и молодых кладбищенских берёз. Ближе к полудню мы сели в машину и отправились домой. На горизонте трассы показалась девушка, тормозящая рукой нашу машину.

Комментарий Владислава Пасечника:
Сильная, должно быть девушка… такая и коня на скаку остановит… словосочетание «тормозящая рукой» — звучит несколько двусмысленно.

 

Комментарий Павла Сидоренко:
«тормозящая рукой нашу машину» лушче заменить на «махнувшая рукой перед нашей машиной».

 

Папа остановился, а я через немытое стекло старалась разглядеть попутчицу: высокая светловолосая женщина в теплой кофте и длинной юбке. Медленным шагом она направилась к машине. Незнакомка спросила, сможем ли мы довезти её до Дома литераторов, который, по папиным словам, уже как полвека является полуразрушенным зданием.

— Девушка, в Доме литераторов давно уже никто не живет, — убедительно пояснял отец.

Комментарий Владислава Пасечника:
В Доме литераторов никто не живет. Это не общежитие и не ночлежка.

 

— Я знаю – бодро ответила незнакомка. – Отвезете?

Папа пожал плечами от удивления. – Хорошо, садитесь.

Она села на заднее сиденье, и мы двинулись в путь. В округе не было ни души, рядом только – бескрайнее поле. Мне стало любопытно посмотреть на неё поближе, поэтому  я направила свое зеркальце через левое плечо. В отражении  мы встретились взглядами и стали рассматривать друг друга. Девушка улыбалась мне, глаза её блестели неестественно, а я вглядывалась в знакомые черты. Рука моя судорожно затряслась, когда я узнала её.

Нездоровые мысли начали появляться в моей голове. На мгновение подумала, что у меня просто галлюцинации от изнуряющей жары. И всё-таки страх немедленно овладел мной настолько, что я боялась пошевельнуться и еще раз взглянуть назад. Набравшись смелости, я аккуратно потрясла папу за расстегнувшийся рукав и шепотом попросила его посмотреть на заднее сиденье:

— Папа.…Там…сзади…

— Что?- отец слушал новости и внимательно смотрел на дорогу.

— Ой, мы даже с вами не познакомились, — среагировал он и вспомнил про девушку. – Как вас зовут? 

Комментарий Владислава Пасечника:
Попутчик-призрак… — тема избитая, к сожалению. Существуют тысячи таких историй/рассказов/ сценариев.

 

В этот момент я боялась услышать ответ от незнакомки, и мне хотелось заткнуть уши, провалиться куда-нибудь, исчезнуть, но любопытство и интерес не давали мне этого сделать.

— Меня зовут Елена Литунская…- произнесла она. 

Голос незнакомки имел странное неземное звучание, мягкий тембр и  некую приглушенную тональность

« Это она! Это она!» — дикий страх с каким-то невероятным восторгом смешивались  во мне  и создавали хаос. Отец продолжал беседовать:

— Скажите, а как вы оказались на дороге?

— Я живу тут, неподалеку, — ответила девушка.- Добираться до нужного места приходиться только таким образом 

— И вы не боитесь? – поинтересовался отец. – Люди попадаются же разные.

— Мне нечего бояться…- ответила девушка.

— А мы тоже с дочкой ничего не боимся, правда ведь? — отец взглянул на меня, а я резко кивнула головой и сглотнула слюну. 

« Папочка, ну посмотри же на неё, посмотри же!» — мысленно пытаясь передать это сообщение, я смотрела на отца и совершенно ничего не понимала. Казалось, его ввели в гипнотическое состояние, ведь он почти не шевелился, смотрел, не отрываясь, в одну точку и не разговаривал. Всё казалось странным в этот день, всё не такое, как всегда. Похрипывающее радио было единственным звуком.

Комментарий Владислава Пасечника:
Радио не может быть звуком, радио может издавать звук. Лучше сказать: радио было единственным источником звука.

 

Сердце сжималось комком внутри, пылающие лучи нагло прожигали стекло, в голову пробирались ужасные мысли из ниоткуда. Это удушающее, страшное состояние появилось внезапно и не отпускало меня. Незнакомка молчала и не спускала с меня глаз. По моему телу бегали жуткие кусающие мурашки, я вцепилась в кресло и старалась не дышать. Невидимой лентой пробежал холод. Но откуда? На улице плавился асфальт, а в машине вентилятор давно сломан. Незнакомка неожиданно коснулась меня своими ледяными руками. От них исходила какая-то непонятная энергия, похожая на слабый электрический удар. 

— Не бойся меня…- сказала она очень тихо, что отец даже не услышал.

Пересилив свой необъяснимый страх, я повернулась к девушке. Тут голова начала сильно кружиться, в глазах стали появляться непонятные вспышки, и я моментально упала в обморок (не помню только от страха или от жары). 

Когда пришла в себя, то увидела беспокойного отца, который радовался моему «возвращению». 

— Папа, где Елена? 

— А Елену я уже высадил у Дома литераторов.

— Папа!- закричала я. – Эта девушка – Елена Литунская! Помнишь, мы видели её фотографию на кладбище? Ты еще сказал, что она очень похожа на маму.…Как ты мог такое не заметить?

Отец шевельнул бровями и недоверчиво посмотрел на меня:

— Она ведь умерла давно! 

Папа не верил моим словам до последнего, но после перечисленных фактов он сдался. А позже мы нашли её родственницу и узнали, что Елена Литунская умерла молодой, талантливой писательницей. Она читала свои произведения в Доме литераторов, после чего завистники жестоко убили её в холодный октябрьский вечер. 

 

Комментарий Владислава Пасечника: Я бы автору посоветовал взять другую фантастическую тему и больше труда вложить в технику написания. Рассказ ничем не «выстрелил». Попутчик-призрак, — ну и что?

 

Комментарий Павла Сидоренко:
Чувствуется, что автор пытается играть языком. Это хорошо, но пока слабо. И еще такой момент: с самого начало идет нагнетание атмосферы (это плюс), читатель ждет интересной развяки, но его ожидания не оправдываются, потому что нет сильной кульминации. Что такого должна была написать эта девушка, чтобы ее убили? Не реалистичная развязка.

 

Комментарий Натальи Дорониной:
И всё-таки они возвращаются… Автор эксплуатирует довольно  известный сюжет, который часто встречается в «страшилках», рассказываемых подростками. На мой взгляд, хорошо получилось совмещение двух точек зрения на событие: детского впечатления и взрослой интерпретации. Конец про злобных завистников, по-моему, не очень удачен.

 

 

Снежный поцелуй

В глубинке леса алтайской деревушки находится дом лесника – Матвея Ивановича. В декабре старик разместился тут со своим внуком  Иваном, который решил немного отдохнуть от городских сует и побыть в гармонии с живой природой. Матвей Иванович жил в лесу по несколько месяцев и знал здесь каждую тропинку, каждое деревце и ручеек. Старик был знаком со всеми ближайшими окрестностями  вокруг леса. Точно знал — где лучше пройти к реке и как не заблудиться в этом зеленом царстве. Сам он был невысокого роста, с длинной седой бородой и большими глазами. Иван помогал деду по дому – колол дрова, топил печь, пилил доски для очередной пристройки. С малых лет  Иван находился бок о бок с дедом – старик показывал ему удивительные места, водил в горы, учил ловить рыбу и способам добывания огня без помощи спичек. 

   Был декабрьский морозный день, еще не отогретый лучами восходящего солнца. Иван натянул ушанку, накинул теплый тулуп, взял санки с топором и отправился за дровами в лес. Снег искристыми хлопьями аккуратно покрывал землю, а высокие сосны величественно выстроились в ряды, гордо держа на своих ветвях пуховые одеяла. Тишина стояла такая, будто Иван на всей земле и вовсе был один. Воздух, чистый и тяжелый, окутал все лесное пространство. Лучи солнца косо проглядывали через макушки деревьев, как будто пытались пробраться в мир тишины и спокойствия. Иван остановился на миг, вдохнул глубоко и закрыл глаза. « Благодать» — подумал он. Безмолвие нарушило чье-то пение неподалеку.

Иван открыл глаза, стал прислушиваться и оглядываться по сторонам. Пела девушка, звонким  и ласкающим слух голоском:

«  — Лёд мерцает на пруду

Белый снег искрится,

Позови и я приду

Снежная девица….»

Строчки пропели несколько раз подряд, голос приближался всё ближе и ближе. Иван пробежал немного вперед, кинув сани и топор. Песня не смолкала, а вместе с тем послышался еще и игристый смех. Никого не было видно. Иван прилёг на блестящий сугроб и направил свой взгляд к небу. Мороз, градусов  тридцать ниже ноля, не меньше. Холодный поток воздуха застывал в пространстве и извивался дымкой на солнечном свете. Красиво так, всё мерцает и переливается вокруг. А  рядом день и ночь шумит горная река Катунь. Ух и шустрая!

Своим сильным течением обмыла до блеска все берега и камни.

Пар над рекой – неестественный, густой, с проседью.  А к ночи так вообще вся полотном укрывается и не шумит вовсе. Иван спокойно слушал перезвон реки и ни о чём не думал.

Комментарий Владислава Пасечника:
Глаголы разного времени (подчеркнуты) в одном абзаце — так не стоит делать в описании.

 

Но вдруг хруст, совсем рядом, возле сосны. И снова смех, девичий смех! Иван быстро поднялся и увидел спрятанную за широкий сосновый ствол молоденькую девушку с русой длинной косой.  Лицо у неё было нежно-матового оттенка, а глаза, большие и выразительные, сверкали, как сосульки на солнечном свете. Черты лица – тонкие, правильные, привлекательные, милые, наконец. Она смотрела на Ивана, легонько посмеивалась и прикрывала губы рукой. Он пытался отчетливее разглядеть её образ. Девушка была одета в белое зимнее пальтишко, расшитое полностью блестящими нитками и сверкающими пуговичками, а песцовая меховушка окольцевала тонкую и длинную шейку  незнакомки. На голове её красовалась белая песцовая шапочка с интересной аппликацией на левом боку, на руках – перчатки, украшенные серебряным ниточным узором. Ножки грели белоснежные, как снег, сапоги на маленьком каблучке, обшитые по бокам бисером всех голубоватых оттенков. От неё веяло какой-то детской непорочностью. Иван, заинтересовавшись неожиданным появлением девушки, спросил:

— Ты кто? Это ты пела песню?

Незнакомка же в ответ снова засмеялась, будто весенняя капель, и побежала ловко по сугробам  в другую сторону. 

— Постой, погоди! – крикнул Иван и побежал за ней.

Глубокие сугробы не давали Ивану бежать быстро, и лишь вдалеке он увидел свою незнакомку, которая, сияя на солнечном свете, бежала дальше, а потом и вовсе исчезла.

— « Вот чудеса» — подумал Иван, присев на заснеженную тропинку. 

Уже смеркалось. Иван отправился в сторожку без дров. Придя домой, Иван рассказал деду Матвею о случившемся с ним. Но старик, слушая впечатлительный рассказ Ивана, почему-то не удивлялся, а лишь улыбался, как будто понимал, о ком говорит внук. 

— В нашем лесу чего только не увидишь! – говорил загадочно старик.

Весь вечер Иван думал об этой незнакомке и его терзало необычайное чувство любопытства.

На следующий день он снова отправился в лес в надежде найти её. Надев лыжи, он побрел вдоль высоких сосен и свернул направо, где находился небольшой холм. Скатившись с горы, он неосторожно оступился, зацепился за древесный корень и кубарем повалился вниз. Лежа на снегу, он снова услышал пение девушки совсем рядом, а через секунду  почувствовал, что незнакомка находится совсем близко:

— Ваня…..Ваня…- пропела она.

Наклонившись к нему, незнакомка еле произнесла:

 — Не засыпай Ваня, а то замерзнешь…

Иван не в силах был ничего ответить, слабость одолевало его тело, и вскоре он ненадолго потерял сознание. 

Утром Иван проснулся уже в своем доме и лежал в теплой постели. Возле него сидел дед Матвей с кружкой горячего чая:

 — Очнулся! Что ж ты, Ванька, старика-то пугаешь! Ушел и пропал, а на улице хоть глаз выколи. На вот, чаю попей, слаб больно.

Внук приподнялся и выпел залпом кружку.

 – А как я оказался дома?

— Да вот Машенька тебя нашла, как Бог её послал, если б не она, лежал бы там сейчас, окоченелый, недотепа! Тьфу! – старик махнул рукой и пошел во двор колоть дрова. Иван не совсем понимал, о ком говорит дед. Через минуту  дверь заскрипела и в дом вошла молодая девушка с длинными волосами. Одета она была просто: светлый пуховичок, черные валенки, вязаная юбка до колен. Пока Ваня приходил в себя, она была рядом с ним, помогала по дому, топила печь, варила кашу. Через некоторое время он поправился и решил поговорить с ней:

 — Как же ты оказалась там, в лесу?

— Я гуляла, – тихо ответила Маша

— Одна? Так поздно? Не страшно?

— Одна. А чего мне бояться, — смело ответила девушка. – Тут неподалеку мой дом…

Иван разглядывал новую знакомую, отчего она немного смущалась и заливалась легким румянцем.

— А как же ты нашла сторожку деда? Она ведь не так близко от холма.

По выражению лица было ясно, что Маша не хотела отвечать. Немного помолчав, она сказала:

— Я хорошо знаю этот лес, и Матвея Ивановича тоже. Вот и пошла к нему за помощью…

Девушка была немногословна, и Ивану она казалась очень загадочной, отчего стала ему нравиться. Вечером все сели ужинать за стол. Матвей Иванович разливал горячий чай:

— Машенька, как там дедушка твой поживает-то? Давно-о  его не видал уже.

— Дедушка захворал, Матвей Иванович, поэтому я пока за двоих работу выполняю.

— Ох…непорядок. Надо будет заглянуть к вам, в избушку-то, навестить до Рождества.

Маша почти не разговаривала с Иваном, лишь при необходимости. А он наоборот —  не сводил с неё глаз, уж больно она напоминала ему кого-то.  На следующий день она отправилась к себе в избушку, пообещав еще навестить Ивана и деда Матвея. Вернулась она только через три дня, говорила, что работы было  много, и что дедушке стало уже лучше. В полдень Маша и Иван, прогулявшись по зимнему лесу, пришли в сторожку и расположились в большой комнате. Иван сидел у очага, пристально поглядывая на трескающиеся искорки, а Маша разглядывала  морозные узоры на окнах, тихо проговаривая какие-то непонятные слова. 

— Иди, погреешься, — предложил Иван и подвинулся, чтобы уступить место.

— Не нужно, мне не холодно.

— Ну как не холодно,- возмутился Иван, — Вон у тебя руки все как ледышки, и щеки, и губы… — он подошел к ней поближе и стал пристально смотреть ей в глаза.

— Ты похожа на Снегурочку из сказки…Огня боишься, а холода – нет, — улыбнулся Иван.

Маша ответила ему взаимной улыбкой, но вновь смутилась, опустив свои длинные ресницы вниз. Вечером в этот же день она покинула лесничий дом.

Прошел Новый год, за ним и Рождество, а Маша больше не появлялась в сторожке. Иван сильно тосковал по ней, уговаривал деда пойти в избушку, чтобы снова увидеть её. Дед Матвей, сидя в кресле у очага и штопая свои старые носки, как-то запел:

«- Лед мерцает на пруду

Белый снег искрится

Позови и я приду

Снежная девица…»

Иван услышал знакомые слова и вдруг  вскочил с кровати, как ошпаренный.

 

— Дед! Откуда ты знаешь эту песню? Где ты её слышал, дед?

— Да что ж ты как заведенный, уймись! – отмахивался от него старик. – Машенька её пела, когда ты еще в бреду был, в холодном.

— Маша? – Иван стоял в недоумении, широко раскрыв глаза и вспоминая все, что произошло с ним за все это время.

— Маша! Это же Маша, дед! Это она! – Радостно воскликнул Иван и понесся к дверям.

— Ну да, Машина песня, а ты чего такой заведенный а, Ива-а-а-н? – старик окликнул его, но Ивана уже не было дома. Он помчался, что есть мочи, по лесу, крича звонким эхом  её имя и оглядываясь по сторонам. Он понял, что незнакомка в лесу и Маша – одна  и та же девушка, и ему ужасно захотелось реветь от счастья, которое переполняло его в этот  момент прозрения. Иван добежал до места, где должна была располагаться избушка Маши и её дедушки, но вместо этого он увидел лишь открытую поляну и замерзший пруд. Придя домой, Иван от сильного огорчения ничего не хотел делать, и понемногу ощущал, что к нему приближается тоска. 

— Дед, их нет…-тихо сказал он.

-Кого нет?

-Маши и её дедушки нет! Я ходил туда только что…

— Ну так уехали….видимо…

— А избушка, дед? Её тоже нет на месте!

Матвей Иванович потупил взгляд на старую кочергу и тихо произнес:

— Ну говорю же, уехали значит, надолго, а может и насовсем…

— Ничего не понимаю, — обиженно проговорил  Иван и улегся на теплую печку.

— Теперь до следующей зимы, до декабря, не раньше уж,- еле слышно произнес старик. – А ты чего это, влюбился что ли?

— Влюбился, — грустно произнес внук, — Но она убегает от меня всё время. Дед, кто она?

Матвей Иванович немного засуетился, как будто не знал ответа на этот вопрос. Повозившись немного с углями, он поставил кочергу и ответил:

— Знаешь, что я тебе скажу, Ваня. На свете много происходит того, во что нельзя поверить, но встретившись с этим однажды, больше не отрицаешь, что этого нет….

— Дед! Ты своими речами опять вводишь меня в заблуждение! – занервничал Ваня и спрыгнул с печи.

— Сам потом поймешь, не маленький уже! – обидчиво выкрикнул дед, снова перебирая чернеющие угли. 

Через две недели Матвей Иванович с внуком  покинули сторожку и уехали в город. Иван каждый день вспоминал Машу, её звонкий девичий смех и скромную улыбку. Но ровно через год, в декабре, они вернулись в лесничий дом. Иван первым делом побежал на то самое место, где, по словам деда, находилась избушка Маши и её дедушки. Он увидел, что перед ним стоит красивый дом из цельной древесины. Иван, не медля, постучался в него, и дверь открыла старая  женщина с седыми волосами, одетая в какие-то лохмотья. Её кожа была желтоватого цвета, в морщинах, нос кривой, и у неё не было два передних зуба. Иван вежливо спросил у старухи, живет ли здесь Маша.

— Какая такая Маша? Здесь нет таких! – грубо ответила хозяйка и поспешила закрывать дверь.

— Погодите, ну, может, вы её встречали? Она молоденькая такая, красивая, в лесу еще часто гуляет, смеется и песню поет звонко-звонко. А  одета она в белую шубку ,узорчатые валенки.…Ну, вообщем на Снегурочку похожа! А еще она…

— Милок, — перебила его бабка своим скрипящим голосом, — Ты что, сказок начитался? — она громко и противно засмеялась.– Какие же тут Снегурочки? Иди вон лучше деду своему помоги, дров наколи, бездельник!

Иван кинулся, словно странная старуха повелевала им, но одумавшись, быстро вернулся на крыльцо. Дверь в дом была уже закрыта, а Иван ломал голову думая, где же может быть Маша и почему он до сих пор её не встретил.  От  этих  мыслей мороз, казалось, еще сильнее кусал его пальцы и сковывал теплые воспоминания о дне их первой встречи. 

Иван вернулся в сторожку. Дед чинил стул и курил папиросы, дым которых обволакивал всю комнату и вплетался в седую копну его бороды.

— Ну что, нашел свою красавицу-то?

Иван опустил глаза вниз, чувствуя себя виноватым:

— Нет…Там избушка новая, и в ней старуха какая-то живет, странная немного…

— Старуха говоришь…- Матвей Иванович покосился на внука и снова закурил.- Давно –о  она здесь не появлялась…

Иван совсем не слушал деда. Он погрузился в полное отчаяние, которое заставляло его пребывать в неземном состоянии, далеком от реальности. Когда Иван гулял по лесу, ему всюду мерещилась Маша, и от этого жало где-то в груди, слева. Ему слышалась песня, которую она пела, остатком эха пролетал мимо деревьев звонкий смех, виделись её блестящие большие глаза, ресницы, покрытые инеем и длинная светлая коса. Ивану казалось, что она снова выглянет из-за ели, засмеется и вновь убежит, как тогда. Но стояла тишина и никого вокруг. 

Иван лёг на снег, закрыл глаза и ни о чем не думал. Он слушал тишину и её величественное безмолвие. Неожиданно  ласковый шепот попытался разбудить его:

 — Не засыпай Ваня, замерзнешь…

Чьи-то холодные губы прикоснулись к его лбу. Иван открыл глаза и увидел сидящую рядом с ним на снегу Машу, одетую в свой белоснежный зимний наряд. Она улыбалась ему, а Ивану казалось, что всё это снится и он снова закрыл глаза. Когда же Иван пробудился, то рядом никого уже не было. Лишь остался чувствительный след на его лбу от снега, холодный и жгучий одновременно, словно лёд и пламень слились в одно целое.

Комментарий Натальи Дорониной: Симпатичная зимняя сказка про Снегурочку, которая не растаяла весной, но и до конца зимы не продержалась.     Комментарий Владислава Пасечника: Рассказ «Снежный поцелуй» определенно лучше двух предыдущих, должно быть, благодаря тому что вписан в фольклорный, сказочный контекст. Однако общий уровень представленных работ очень низкий. Так, первый рассказ не оставляет после никаких ощущений. Второй текст — это всего лишь еще одна история о призраке-попутчике. Сам по себе он не имеет никакой ценности. Прочитав рассказ, читатель должен сделать для себя открытие. К этому нужно стремиться автору.   Комментарий Павла Сидоренко: Сказка читается легко. Надо больше работать с языком персонажей, например: «Своими речами, дед, ты меня вводишь в униние». Так скажет, может быть стеднет, острослов, но не герой сказки.   У тебя есть другое мнение? Пиши в комментариях! Перейти в меню конкурса Перейти на главную