Простая история провинциальной семьи
Часть первая. Квартал детства моего
– Почему квартал, а не дом, – спросил бы читатель.
– Потому, что в одном квартале под названием «АБ» моего родного города Бийска, что на Алтае, мне и двум моим сестрам довелось пожить в детстве в целых трех домах! – был бы мой ответ.
Наш квартал окружен сосновым лесом, недалеко река Бия, несет она свои воды из горного Телецкого озера. Две реки у города, Бия и Катунь, дают начало третьей – мощной полноводной Оби, которая, продвигаясь по земле сибирской, впадает в Северный Ледовитый океан. А у нашей речки так приятно отдыхать на песчаном пляже, рассматривая противоположный заросший лесом берег! Иногда в жаркий день можно и искупаться, только холодна в Бии водица! Я всегда любила поэзию, легко учила наизусть стихи и читала их с выражением, хотя и стеснялась выступать на публике. Спустя много лет у меня появились стихи «Память детства»:
Долго запахи и звуки
Память бережно хранит.
Так привычно помнят руки
То, что делали они.
Пляж, река, грибки-кабинки,
Холод Бии ледяной,
Земляника у тропинки –
Лета аромат лесной…
Мои родители еще студентами познакомились в Томске.
Папа Ваня.
Синеглазый, светловолосый и кудрявый Иванушка родился в сибирском селе в многодетной семье. Был он самым старшим и единственным сыном, а еще были у него три сестренки: Валя, Галя и Тома. Была еще и девочка Нина, но она умерла совсем маленькой. Рос Ваня мальчиком любознательным, хорошо учился, а деревенскую работу делал по необходимости. Меня удивляло, что папа не любил лошадей. А теперь понимаю: ведь ему с детства пришлось много ездить верхом и работать наравне со взрослыми.
Военное детство папы в сибирском тылу – это голод и холод. Он рассказывал, как его мама, моя бабушка Шура, прятала от детей испеченный в печке хлеб, чтоб хоть как-то растянуть его на всех. А ребятишки находили его и съедали втихомолку, бабушка плакала и не могла их наказывать, жалела. Так они малышами и выживали, поедая любую травку, которая годилась в пищу, находя ее в лесу и поле. Мой дедушка Миша работал механизатором, он много читал, был спокойным и немногословным, а природное чувство юмора и сыну передал. Потом семья папы переехала в село Кривошеино Томской области. Туда мы иногда ездили в гости. Помню, как с мамой и сестрой собирали ароматную, с горчинкой землянику в лесу, а бабушка Шура угощала нас парным молоком.
Папа не любил вспоминать о своем детстве, хотя он был он человеком добрым и общительным. Однажды папа мне сказал:
– Вот вы большие и красивые яблоки с яселек знаете. А мы их в первый раз увидели и попробовали после войны, получив их в подарок от вернувшихся с фронта односельчан.
– А что росло у вас в селе? – спросила я тогда.
– У нас тайга была рядом, – ответил папа и добавил: «Там шумели от ветра высокие кедры. Мы с отцом ходили шишки сбивать, набирали помногу в урожайные годы. Кедровые орешки были нашим любимым лакомством, а конфет и сахара мы почти и не видели. По большим праздникам ели. Вот у меня и зубы все крепкие! А еще мы в огороде овощи сажали, ухаживали за ними и очень любили грызть сладкую морковку!»
После школы папа вначале хотел стать юристом, но потом решил учиться на инженера. Тогда многие увлекались радио, сами пытались мастерить приемники, но было и еще более интересное и новое направление – телевидение! Папа Иван познакомился со своим лучшим, как потом оказалось, на всю жизнь другом Юрием в Томском госуниверситете.
Нелли ЗНОВА
(продолжение следует)